Недавно Банк России подготовил проект изменений, которые будут внесены в Положение Банка России от 19 декабря 2019 года № 706-П «О стандартах эмиссии ценных бумаг» (далее – «Проект изменений»).
Многие правки, предложенные Проектом изменений, направлены на логичное и ожидаемое совершенствование электронного документооборота между эмитентами и мегарегулятором, что ранее было анонсировано Банком России[1] и соответствует общему курсу на цифровизацию финансового рынка.
Однако среди этих технических правок скрывается одна, которая привлекла наше внимание. Речь идет о новой обязанности эмитента при регистрации выпуска (дополнительного выпуска) акций предоставлять в Банк России или регистратору специальную справку, содержащую обоснование планируемого размещения акций путем подписки.
Инициатива Банка России не возникла на пустом месте. Она укладывается в общий тренд последних лет на усиление контроля за корпоративными действиями, прямо влияющими на структуру капитала и права миноритариев. Предпосылки можно усмотреть в тех правоприменительной практике и сигналах, которые Банк России подавал в своих информационных письмах и в ходе рассмотрения спорных случаев регистрации.
«С уходом иностранных инвесторов стимулы для эмитентов соблюдать интересы инвесторов в том объеме, который был до 2022 года, несколько ослабли, что требует внимания со стороны как участников рынка, так и регуляторов к формированию доверительной среды. Для этого на рынке требуется обеспечить защиту прав акционеров, прежде всего миноритариев, высокие стандарты корпоративного управления, прозрачность как в части процедур размещения акций, так и в отношении самих эмитентов».
Соответственно, в последнее время регулятор все чаще задавался вопросами о реальных целях эмиссии, особенно в ситуациях, которые могли привести к размыванию долей существующих акционеров или вызывали сомнения в экономической целесообразности размещения акций.
Полагаем, что интерес Банка России обусловлен также и тенденциями судебной практики, в которой неоднократно подчеркивалась необходимость оценки экономической обоснованности эмиссии. Например,
·Постановление Арбитражного суда Московского округа от 7 марта 2024 года № Ф05-6232/2021 по делу № А40-103424/2019[2]:
«Действия ответчика привели к уменьшению размера пакета акций, принадлежащих должнику, доказательств экономической обоснованности дополнительной эмиссии акций обществом в суде первой инстанции не представлено. В результате неправомерных действий данных лиц пакет акций, принадлежащий должнику, значительно уменьшился.
В отсутствие экономических обоснований увеличения уставного капитала следует признать, что дополнительный выпуск акций направлен не на действительное привлечение средств, а фактически на получение иными лицами мажоритарного пакета акций».
·Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 5 декабря 2023 года № Ф09-7202/23 по делу № А60-14808/2022[3]:
«суды признали обоснованной позицию истцов относительно того, что экономическая необоснованность дополнительной эмиссии, причинившей ущерб самому обществу, и ее проведение с противоправным намерением перераспределения корпоративного контроля, стала им очевидна только в период, когда акционеры общества уже были лишены возможности повлиять на окончательный результат, поскольку невозможность достижения экономического эффекта эмиссии, то есть получение дополнительного финансирования, возникла именно после осуществления хронологически неразрывных действий Компанийца Н.И. и подконтрольных ему лиц, направленных на имитирование наличия активов у общества "Трансстрой К", в то время как обстоятельства, позволяющие прийти к иным выводам, в материалах дела не усматриваются».
·Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 2 ноября 2023 года № Ф01-6561/2023 по делу № А79-4558/2022[4]:
«В отсутствие экономических обоснований увеличения уставного капитала следует признать, что дополнительный выпуск акций направлен не на действительное привлечение средств, а фактически на получение одним лицом корпоративного контроля над обществом.
Доказательства экономической целесообразности дополнительной эмиссии лица, участвующие в деле, не представили. <…>
Данное обстоятельство позволило судам первой и апелляционной инстанций прийти к верному выводу о том, что оспариваемые решения (действия) направлены на увеличение уставного капитала акционерного общества с целью размытия мажоритарного пакета Николаевой Т.В., нивелировав возможность ее действенного участия в управлении делами общества, влекущее изменение стоимости причитающегося ей пакета акций, что недопустимо в силу статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации».
В нашей практике при рассмотрении эмиссионных документов Банк России, в частности, обращал внимание, что согласно п. 12 Обзора судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 25.12.2019) решение общего собрания участников общества об увеличении уставного капитала за счет внесения дополнительных вкладов может быть признано недействительным, если его принятие не обусловлено интересами общества и (или) участника (акционера). Так, Банк России указывал, что Верховный Суд Российской Федерации, оценивая соответствие решения об увеличении уставного капитала интересам общества и его участников, применяет в том числе критерий необходимости, который требует предоставления доказательств предпочтительности принятого решения по сравнению с иными альтернативами, которые бы не приводили к таким негативным последствиям для миноритариев, как уменьшение их доли.
Из изложенного следует, что фактически Банк России нацелился постепенно отходить от проверки формального соответствия документов к содержательной оценке мотивов увеличения уставного капитала. Новое положение призвано институционализировать этот подход, переводя его из области негласных ожиданий в плоскость прямого и обязательного требования.
Ожидается, что в скором времени этот подход будет дополнен публикацией четких критериев, которые позволят эмитентам и рынку в целом понимать, какое именно обоснование регулятор считает допустимым и достаточным, – тем самым завершая формирование новой, более прозрачной и содержательной модели регулирования эмиссионной деятельности.
[2] Определением ВС РФ от 5 июля 2024 года № 305-ЭС23-814(2) отказано в передаче дела № А40-103424/2019 в СКЭС ВС РФ для пересмотра в порядке кассационного производства данного постановления.
[3] Определением ВС РФ от 22 марта 2024 года № 309-ЭС24-1556 отказано в передаче дела № А60-14808/2022 в СКЭС ВС РФ для пересмотра в порядке кассационного производства данного постановления.
[4] Определением ВС РФ от 6 марта 2024 года № 301-ЭС24-249 отказано в передаче дела № А79-4558/2022 в СКЭС ВС РФ для пересмотра в порядке кассационного производства данного постановления.